На главную Карта сайта
 
Библиография Комментарии

О пределах обязательности вступивших в законную силу судебных актов.


О пределах обязательности вступивших в законную силу судебных актов.

Комментарий к постановлению Президиума ВАС РФ от 14.10.2008 № 792008.

Поводом к написанию настоящей статьи послужили правовые позиции о содержании и значении обязательности судебного акта арбитражного суда, изложенные в постановлении Президиума ВАС РФ от 14.10.2008 № 792008. Фабула дела вкратце такова. В результате фальсификации документов и подделки подписей участники ООО "Сатурн-2003" Андреев В.А. и Андреев Т.Е., которым в совокупности принадлежало 100% долей в уставном капитале общества, в период с декабря 2003 г. по апрель 2004 г. утратили над ним корпоративный контроль. В этот период ООО "Сатурн-2003" было заключено мировое соглашение, утвержденное арбитражным судом, согласно которому общество расторгло ранее заключенный договор купли-продажи объекта недвижимости и вернуло его продавцу - ОАО "Интеравтосервис". На основании определения об утверждении мирового соглашения право собственности было зарегистрировано за ОАО "Интеравтосервис". Впоследствии на основании ряда сделок имущество дважды сменило собственника.

После восстановления корпоративного контроля над обществом со стороны Андреева ВА. и Андреева Т.Б. ООО "Сатурн-2003" предъявило иск об истребовании объекта недвижимости из чужого незаконного владения к последнему приобретателю в цепочке сделок с объектом ООО "Авангард-Авто". Исковые требования мотивированы выбытием спорного имущества из владения ООО "Сатурн-2003" помимо его воли. Суды трех инстанций отклонили иск. Они сослались на то, что выбытие имущества на основании мирового соглашения, определение об утверждении которого не обжаловалось, означает, что имущество выбыло из владения истца по его воле. То обстоятельство, что мировое соглашение от имени истца было подписано Ламковым Р.К., незаконно осуществлявшим полномочия генерального директора, по мнению суда апелляционной инстанции, является основанием для пересмотра судебного акта об утверждении мирового соглашения по вновь открывшимся обстоятельствам, а не основанием для истребования имущества из чужого незаконного владения.

Президиум ВАС РФ отклонил надзорную жалобу, указав, что признание спорного имущества выбывшим помимо воли ООО "Сатурн-2003" в результате незаконного прекращения корпоративного контроля над обществом возможно лишь при условии отмены определения арбитражного суда об утверждении мирового соглашения. До такой отмены удовлетворение исковых требований о признании права собственности истца и об истребовании спорного имущества из чужого незаконного владения противоречило бы принципу обязательности вступивших в законную силу судебных актов исходя из положений ст. 16 АПК РФ.

Таким образом, препятствием для удовлетворения иска явились положения об обязательности вступившего в законную силу определения арбитражного суда об утверждении мирового соглашения, которые в постановлении Президиума ВАС РФ названы принципом обязательности.

Впрочем, именно небесспорная квалификация правил об обязательности вступивших в законную силу судебных актов в качестве принципа и дает основания для внимательного анализа данных положений и того истолкования, которые он получает в арбитражно-судебной практике. В настоящем комментарии мы изложим некоторые подходы к вопросу о содержании и пределах обязательности вступивших в законную силу судебных актов на примере определений об утверждении мирового соглашения.

1. Проблемам мирового соглашения в арбитражном процессе в последние годы уделяется значительное внимание. Этому вопросу посвящаются кандидатские диссертации и монографии, публикации в научных журналах. Разумеется, не все вопросы получили однозначное разрешение, но основные постулаты можно считать общепризнанными. К ним относится квалификация мирового соглашения в качестве сложного правового явления на стыке материального и процессуального права. Будучи по содержанию гражданско-правовой сделкой, оно считается заключенным с момента утверждения его судом. Справедливо мнение о том, что мировое соглашение не имеет ценности само по себе, без судебного акта, обязательную для всех силу и возможность принудительной реализации приобретает не само мировое соглашение, а определение суда об утверждении мирового соглашения и о прекращении производства по делу.

В последние годы развернулась дискуссия о возможности признания мирового соглашения недействительным и о возможности его расторжения. По мнению М.А. Рожковой, необходимо различать лишение мирового соглашения юридической силы путем отмены определения об утверждении мирового соглашения и последствия недействительности мирового соглашения, которые должны быть предметом самостоятельного рассмотрения суда. При этом основанием для отмены определения об утверждении мирового соглашения могут выступать только нарушения норм процессуального права, допущенные арбитражным судом. К ним следует отнести, например, безусловные основания к отмене судебного акта, перечисленные в ст. 288 АПК РФ. Что касается применения последствий недействительности ничтожного мирового соглашения, а также признания недействительным оспоримого мирового соглашения и применения последствий его недействительности, то они должны быть предметом самостоятельного иска, предъявляемого заинтересованным лицом.

М.А. Рожкова отмечает, что запрет на оспаривание мировых соглашений в исковом порядке, по сути, ограничивает право заинтересованных лиц на судебную защиту, в частности третьих лиц, права и интересы которых нарушены таким соглашением, потому что возможности кассационного и надзорного обжалования определения об утверждении мирового соглашения не могут считаться адекватными средствами защиты интересов таких лиц (например, в отношении сроков на такое обжалование, которые значительно короче срока исковой давности по соответствующим требованиям). После признания мирового соглашения недействительным в исковом порядке заинтересованное лицо обращается в суд, утвердивший это соглашение, с заявлением о пересмотре определения о его утверждении по вновь открывшимся обстоятельствам.

С этими предложениями можно было бы по большей части согласиться. Однако в рассуждениях М.А. Рожковой прослеживаются некоторые противоречия, являющиеся следствием, на наш взгляд, одной принципиальной ошибки.

Так, автор считает, что при утверждении мирового соглашения в обязанности суда входит проверка полномочий представителя на его заключение. Отсутствие таких полномочий, выявленное позднее, служит, с точки зрения М.А. Рожковой, основанием для отмены определения об утверждении мирового соглашения в кассационном или надзорном порядке, так как данное нарушение автор квалифицирует как нарушение норм процессуального права. При этом если основанием к признанию недействительным мирового соглашения выступают обстоятельства, в силу которых сделка должна быть признана оспоримой, то, по мнению М.А. Рожковой, в таких случаях оспаривание мирового соглашения должно производиться в исковом порядке.

Между тем остается непонятным, почему, например, такое основание недействительности мирового соглашения, как заключение его с выходом за пределы полномочий на совершение сделки (ст. 174 ГК РФ), должно устанавливаться в исковом порядке, а по мотиву отсутствия полномочий - путем кассационного или надзорного обжалования. Разве обязанность суда проверить полномочия лица на подписание мирового соглашения не включает в себя проверку того, не ограничены ли они учредительными документами юридического лица?

Представляется, что причина этих противоречий кроется в нерешенности главного вопроса: каковы пределы проверки судом соответствия мирового соглашения закону? М.А. Рожкова констатирует, что "проверка на отсутствие всех оснований оспоримости сделки физически невозможна и в случае проведения ее по инициативе суда (без специального иска) будет попросту противоречить закону". Следует согласиться с тем, что проверить все основания оспоримости невозможно. Но как выделить те, проверка которых возможна, и каким критерием при этом руководствоваться? Попутно необходимо ответить на вопрос о том, возможна ли проверка всех оснований ничтожности сделки при утверждении мирового соглашения.

Согласно ст. 49 АПК РФ, утверждая мировое соглашение, арбитражный суд должен убедиться в том, что оно соответствует закону и не нарушает права и интересы третьих лиц. Возьмем на себя смелость утверждать, что такая проверка невозможна, а основанное на представлении о том, что она якобы имеет место, положение об обязательности вступившего в законную силу определения об утверждении мирового соглашения стало поводом для злоупотреблений и препятствием на пути получения судебной защиты прав и интересов, нарушенных этим соглашением.

2. На первый взгляд, утверждая мировое соглашение, суд должен, во всяком случае, убедиться в соответствии закону содержащихся в нем условий. И такая проверка не может вызывать какие-либо принципиальные сложности в отличие от проверки оснований оспоримости сделки. Попробуем опровергнуть это утверждение.

Первое и самое главное, что должен проверить суд, - принадлежность субъектам мирового соглашения тех прав, которыми они распоряжаются по условиям соглашения. От этого зависит его законность и действительность. Но именно это обстоятельство проверить невозможно. Приведем пример. На рассмотрении арбитражного суда находится спор между двумя компаниями о признании права собственности на контрольный пакет акций третьего лица-эмитента. В ходе рассмотрения спора стороны представляют на утверждение суда мировое соглашение, по которому акции признаются собственностью ответчика, а он уплачивает истцу денежную сумму. Для утверждения данного мирового соглашения необходимо осуществить его материально-правовую квалификацию с позиций действующего законодательства, в первую очередь гражданского. В частности, следует определить, за что ответчик уплачивает денежную сумму истцу. Если акции в действительности принадлежали истцу, то фактически такое мировое соглашение будет являться договором купли-продажи акций. Препятствий для утверждения мирового соглашения в этом случае нет. Если акции в действительности принадлежали ответчику, то у него нет оснований платить истцу какие-либо отступные. И тогда уплата этой денежной суммы должна квалифицироваться как дарение, которое между коммерческими организациями запрещено (ст. 575 ГК РФ), и в утверждении мирового соглашения следует отказать.

М.А. Рожкова отмечает, что "утверждению арбитражным судом мирового соглашения должна предшествовать полная и всесторонняя проверка его на предмет соответствия требованию законности". Такая проверка невозможна без определения материально-правовой природы той сделки, которую стороны заключили и представили на утверждение суда. Как указано выше, для того чтобы осуществить подобную квалификацию, необходимо установить, принадлежат ли участникам сделки права, которыми они распоряжаются по условиям мирового соглашения. Для этого в свою очередь следует рассмотреть дело по существу, чего при утверждении мирового соглашения не происходит. Таким образом, без установления принадлежности сторонам спора тех прав, которые выступают предметом мирового соглашения, заведомо невозможно выполнить требование ст. 49 АПК РФ о проверке соответствия мирового соглашения закону.

Неудачная попытка спасти положение была предпринята Высшим Арбитражным Судом РФ в п. 19 информационного письма Президиума ВАС РФ от 16.02.2001 № 59 "Обзор практики разрешения споров, связанных с применением Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", которое нередко цитируется в научных источниках как пример обязанности суда проверять законность мирового соглашения. Приведем его полностью:

"Арбитражный суд первой инстанции утвердил мировое соглашение, по которому ответчик обязался передать построенные им квартиры, являвшиеся предметом спора, истцу, а истец обязался уплатить ответчику определенную денежную сумму. В качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на предмет спора, в деле участвовало учреждение юстиции, осуществляющее регистрацию прав на недвижимое имущество и сделок с ним.

Учреждение юстиции подало кассационную жалобу на определение об утверждении мирового соглашения и прекращении производства по делу, указав на то, что право собственности ответчика на передаваемые им истцу квартиры еще не зарегистрировано в порядке, установленном Законом о государственной регистрации.

Суд кассационной инстанции определение отменил и дело передал на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции. Согласно части 4 статьи 37 АПК РФ (ч. 5 ст. 49 АПК РФ 2002 г. - М.Ш.) арбитражный суд утверждает мировое соглашение, если оно не противоречит законам и иным нормативным правовым актам и не нарушает права и законные интересы других лиц. При утверждении мирового соглашения, по которому одна сторона передает другой стороне в собственность недвижимое имущество, арбитражный суд был обязан проверить, что недвижимое имущество принадлежит соответствующему лицу на праве собственности. Согласно части 2 пункта 1 статьи 2 Закона о государственной регистрации регистрация является единственным доказательством существования права.

Поскольку право собственности ответчика на жилые помещения не было зарегистрировано, он не мог распорядиться ими, в том числе и путем заключения мирового соглашения. Определение арбитражного суда об утверждении мирового соглашения о передаче в собственность недвижимого имущества представляет собой судебный акт, определяющий условия и содержание гражданско-правовой сделки с этим имуществом. Поэтому при утверждении мирового соглашения о передаче в собственность квартир арбитражный суд должен был убедиться, что права на упомянутые жилые помещения зарегистрированы в соответствии с требованиями Закона о государственной регистрации".

Предположим, что требование, на котором настаивает Президиум ВАС РФ, выполнено: право собственности на передаваемые квартиры зарегистрировано. Однако права на недвижимое имущество, государственная регистрация которых осуществлена, могут быть оспорены в судебном порядке. Следовательно, наличие государственной регистрации еще не означает, что право безусловно и бесповоротно принадлежит данному правообладателю. Поэтому и при наличии государственной регистрации может получиться так, что суд утвердит мировое соглашение, по которому одна сторона передаст другой объекты недвижимого имущества, а впоследствии выяснится, что права на эти объекты были зарегистрированы за передающей стороной неправомерно и в действительности ей не принадлежали.

Обращает на себя внимание последнее предложение в процитированном пункте информационного письма: "...суд должен был убедиться, что права на упомянутые жилые помещения зарегистрированы в соответствии с требованиями Закона о государственной регистрации". Осмелимся предположить, что Президиум ВАС РФ не выдвигает к суду требования проверить, как осуществлялась регистрация - в соответствии с законом или нет, а лишь требует проверить ее наличие. Выполнить проверку законности произведенной регистрации суд, несомненно, не в состоянии, да это и противоречило бы правилу о судебном оспаривании зарегистрированного права. Если же дело должно ограничиться проверкой наличия государственной регистрации, то особых гарантий законности мирового соглашения это не даст.

Кроме того, по мировому соглашению передавались квартиры, являвшиеся предметом спора. Следовательно, и при наличии государственной регистрации этих прав они уже были подвергнуты сомнению со стороны истца, оспорены им, а дело, возможно, наполнено доказательствами незаконности государственной регистрации и того, что квартиры в действительности ответчику не принадлежат. Скорее всего, именно под давлением этих доказательств он и согласился передать квартиры тому, кто в действительности имеет на них право, - истцу. Разумеется, при утверждении мирового соглашения суд не исследует и не оценивает собранные по делу доказательства. А так как мировое соглашение означает, что истец отказался от спора, т. е. перестал требовать проверки и установления реальной принадлежности квартир и соответственно оспаривать зарегистрированное право (если государственная регистрация имела место), исключается и проверка законности этой регистрации и реальной принадлежности права ответчику.

Но какова цена "проверки" судом принадлежности права собственности ответчику на основе государственной регистрации при таких обстоятельствах? Не получится ли так, что суд утвердит мировое соглашение, будучи убежденным по результатам предварительного исследования собранных доказательств в том, что зарегистрированные права на квартиры в действительности не принадлежат ответчику, но прекращение спора лишило суд возможности оценить доказательства и сделать соответствующий вывод? Таким образом, для законности мирового соглашения не имеет значения, были права ответчика на передаваемые квартиры зарегистрированы или нет. Даже если регистрация имела место, предъявлением иска она была подвергнута оспариванию со стороны истца, и возможно, обоснованному оспариванию. Упование на наличие государственной регистрации создает иллюзию законности мирового соглашения, тем более когда в деле имеются доказательства того, что в действительности права на квартиры ответчику не принадлежат, но заключение мирового соглашения не позволило суду оценить их.

Следует помнить и о том, что отказ истца от оспаривания прав ответчика на спорные объекты недвижимости не исключает прав третьих лиц возбудить соответствующий спор и доказать, что на самом деле права ответчику не принадлежали, их государственная регистрация являлась недействительной. Казалось бы, произойти этого не должно, так как, утверждая мировое соглашение, суд должен убедиться, что оно не нарушает прав третьих лиц. Но как это сделать, если заключением мирового соглашения стороны лишили суд возможности проверить реальную (именно реальную) принадлежность объектов недвижимости ответчику?

Таким образом, наличие государственной регистрации прав на объект недвижимости не гарантирует законности мирового соглашения, предметом которого выступают права на такой объект. Гарантией законности мирового соглашения, по которому ответчик передает истцу в собственность объекты недвижимости, являлась бы проверка судом реальной принадлежности этих объектов ответчику в условиях, когда права ответчика на них были оспорены истцом. Но утверждение мирового соглашения исключает такую проверку.

Если арбитражный суд, утверждая мировое соглашение, не может проверить реальность существования и принадлежности прав и обязанностей, о судьбе которых договариваются стороны, то имеются ли основания говорить о какой-либо проверке законности мирового соглашения в принципе?

3. Перечисляя аспекты законности мирового соглашения, которые должны быть проверены судом, необходимо упомянуть наличие полномочий у лица, подписывающего мировое соглашение, отсутствие порока воли на его заключение, соблюдение специального порядка совершения крупных сделок и сделок с заинтересованностью для ряда коммерческих организаций, наличие правомочия учреждения на заключение мирового соглашения с учетом порядка и объема его финансирования в пределах сметы, а также наличие денежных средств, необходимых для исполнения мирового соглашения, соответствие мирового соглашения положениям антимонопольного законодательства и др. Возникает вопрос об осуществимости такой многоаспектной проверки и о том, каким должен быть арбитражный процесс для того, чтобы суд мог обеспечить проверку соблюдения всех условий законности мирового соглашения.

Предположим, стороны представляют на утверждение суда мировое соглашение, являющееся для одной из них (акционерного общества) сделкой с заинтересованностью или крупной сделкой. Суд должен запросить и исследовать все доказательства, которые позволят установить, имеются ли основания для такой квалификации сделки. Объем материалов, подлежащих исследованию, весьма значительный! Если ответ окажется положительным, то суд, вероятно, должен будет дать возможность обеспечить соблюдение процедуры одобрения такой сделки. Для этого разбирательство дела придется отложить на весьма продолжительный срок с учетом процедуры созыва и проведения внеочередного собрания акционеров, которое полномочно принять решение об одобрении сделки. Разумеется, сроки рассмотрения дела, установленные АПК РФ, будут при этом нарушены. Однако согласие общего собрания акционеров отнюдь не гарантировано, и в итоге мировое соглашение, возможно, утверждено не будет, так как общее собрание акционеров откажется его одобрить. Отложение разбирательства дела оказалось напрасным. Более того, возможно, что сторона сознательно вступила в процесс переговоров по поводу утверждения мирового соглашения с целью затянуть таким образом рассмотрение дела, т. е. имело место злоупотребление, своевременно обнаружить и пресечь которое суд не смог.

Может быть, стороны должны представлять мировое соглашение на утверждение суда уже после его одобрения общим собранием акционеров, когда таковое требуется, а если такого одобрения нет, то суд должен сразу отказать в утверждении мирового соглашения, не откладывая рассмотрение дела на время, необходимое для проведения общего собрания? Но заключение мирового соглашения, поощрять и способствовать которому призван арбитражный суд согласно ст. 138 АПК РФ, дело не столь быстрое, и к договоренности стороны в действительности приходят уже после предъявления иска в суд (если бы они могли договориться раньше, то иск не был бы предъявлен). Как известно, срок подготовки дела к разбирательству составляет два месяца (ст. 134 АПК РФ). Успеть за два месяца договориться об условиях мирового соглашения и провести внеочередное общее собрание акционеров невозможно. Следовательно, придется откладывать дело на период, необходимый для проведения общего собрания акционеров. Не будем останавливаться на рациональности подобной организации процесса, которая представляется нам сомнительной. Вместо этого отметим: суд должен исследовать бухгалтерские балансы, списки аффилированных лиц и т. п., что весьма перегружает процесс и фактически неисполнимо. Однако, не сделав этого, суд не выполнит требование закона о проверке законности мирового соглашения.

Проверка соблюдения критериев, перечисленных в ст. 28 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ "О защите конкуренции", устанавливающей обязательность получения предварительного согласия антимонопольного органа на совершение ряда сделок, задача еще более объемная и сложная. Можно возразить, указав, что мировые соглашения монополистов и гигантов бизнеса, подпадающие под антимонопольные ограничения, явление нечастое и не стоит на примере исключения формулировать правило. С этим можно согласиться, несмотря на то что положения закона об условиях утверждения мирового соглашения одинаковы для всех случаев их заключения. Тогда следует рассмотреть вопрос о проверке полномочий лиц, подписывающих мировое соглашение, который на практике возникает значительно чаще.

Проверка полномочий лица, подписывающего мировое соглашение, - требование столь очевидное, что, казалось бы, не может вызывать сомнений. Однако практика свидетельствует о том, что среди оснований к отмене определений об утверждении мировых соглашений данное основание является самым часто встречающимся. В качестве примера приведем постановление Президиума ВАС РФ от 17.12.2002 № 571901. Отменяя определение об утверждении мирового соглашения в порядке надзора, высшая судебная инстанция указала, что суд, утверждая мировое соглашение, не проверил полномочия генерального директора организации-ответчика, которые были досрочно прекращены решением внеочередного общего собрания акционеров за шесть месяцев до утверждения мирового соглашения. Предположим, что полномочия этого директора судом все же были проверены и в деле имелся протокол об избрании данного лица на должность генерального директора. Другое дело, что полномочия лица, занимающего должность единоличного исполнительного органа акционерного общества, могут быть прекращены в любой момент. Как суд должен проверять, не были ли прекращены полномочия генерального директора, например, за неделю (за три дня, накануне и пр.) до подписания мирового соглашения? Как в деле, рассмотренном Президиумом ВАС РФ 14.10.2008 № 792008, суд должен был проверить, что Ламков Р.К. в действительности незаконно осуществляет полномочия генерального директора ООО "Сатурн-2003"? Как должен суд проверять, не была ли прекращена доверенность, выданная представителю с правом подписания мирового соглашения?

Эти вопросы можно назвать риторическими. Если возложить на суд обязанность проверять, не прекращена ли предъявленная ему доверенность представителя, это необходимо будет делать в каждом очередном судебном заседании, потому что действие доверенности может быть прекращено в любой момент. Очевидно, что суд не осуществляет такую проверку и не может этого делать, ограничиваясь предъявлением доверенности в качестве доказательства наличия полномочий. В действительности этих полномочий может уже не быть на день проведения заседания (как и генеральный директор может оказаться снятым с должности к моменту подписания им мирового соглашения), но узнать об этом суд не может.

4. Изложенное позволяет сделать весьма категорический вывод: требование проверки судом законности мирового соглашения и отсутствия нарушения этим соглашением прав третьих лиц является нереализуемым и иллюзорным.

Вернемся к постановлению Президиума ВАС РФ от 14.10.2008 № 792008. Высшая судебная инстанция обосновала отказ в истребовании имущества из чужого незаконного владения тем, что до отмены определения об утверждении мирового соглашения, по которому истец передал истребуемое имущество, сделка по его передаче считается действительной. Объяснить такой подход можно только одним: утверждая мировое соглашение, суд проверил его законность и убедился в ней. Истребовать переданное по мировому соглашению имущество означало бы подвергнуть ревизии законную силу определения суда об утверждении мирового соглашения, установить, что суд не выполнил требования ст. 49 АПК РФ, но сделать это не при рассмотрении жалобы на определение суда, а при рассмотрении виндикационного иска. Презумпция законности судебного акта, лежащая в основе "принципа" обязательности вступивших в законную силу судебных актов, исключает, по мнению Президиума ВАС РФ, подобное решение.

Полагаем, что настало время для пересмотра этих догматов. Содержание и сфера действия обязательности вступивших в законную силу судебных актов должны определяться исходя из состязательного построения процесса и реальных (подчеркнем: реальных) возможностей суда обеспечить законность принимаемых решений. Практика вплотную подошла к вопросу о необходимости разработки дифференцированного подхода к пределам обязательности вступивших в силу судебных решений и определений. Этот вопрос требует комплексного исследования. В настоящей работе предметом исследования являются пределы обязательности определений судов об утверждении мировых соглашений.

Обязательность законной силы определений об утверждении мировых соглашений не может быть приравнена к обязательности законной силы судебных актов, разрешающих спор по существу. Логика, содержащаяся в анализируемом постановлении Президиума ВАС РФ, вызывает возражения именно потому, что в отличие от актов, которыми разрешается дело по существу, в определении об утверждении мирового соглашения суд не формирует и не может формировать суждение о реальной принадлежности прав и обязанностей, о судьбе которых договариваются стороны в этом соглашении. В.А. Рязановский указывал: "...главное значение мировой сделки - вне процессуальное, материально-правовое. Стороны поступаются частью своих действительных или воображаемых прав, заключают относительно последних компромисс и прекращают дело". Если предметом мирового соглашения могут выступать "воображаемые" права, то проверка законности такого соглашения становится весьма условным делом, а обязательность определения суда об утверждении мирового соглашения не может определяться таким же образом, как обязательность решения, предметом которого являются действительно существующие права и обязанности (или констатация их отсутствия). Выше мы уже указали, что буквальное выполнение требований ст. 49 АПК РФ требует квалификации сделки, представляемой в качестве мирового соглашения, по материальному закону, а это в свою очередь требует установления реальной принадлежности субъектам мирового соглашения тех прав и обязанностей, которыми они распоряжаются по его условиям. Но именно проверка такой принадлежности не осуществляется и не может осуществляться судом, который прекращает производство по делу и не производит исследование и оценку доказательств.

Если последовательно проводить в жизнь требование проверки законности мирового соглашения, как оно сформулировано в ст. 49 АПК РФ, то неизбежным будет вывод: мировое соглашение возможно только на стадии исполнения судебного акта, так как к этому моменту уже имеется решение, установившее принадлежность субъективных прав и обязанностей сторонам спора, и потому они могут распоряжаться этими правами как реально существующими и принадлежащими им. Или же следует изменить всю концепцию мирового соглашения и закрепить в законе, что оно утверждается судом после исследования и оценки всех доказательств, т. е. после установления судом существования и реальной принадлежности сторонам прав и обязанностей, являющихся предметом их мирового компромисса. Другими словами, необходимо исключить возможность распоряжения в мировом соглашении воображаемыми правами. Но такое решение вряд ли соответствует современным тенденциям и смыслу института мирового соглашения.

Если же предметом мирового соглашения могут выступать права, реальное существование которых и принадлежность субъектам спора не проверены и не установлены судом, то бессмысленным становится требование проверки его законности со стороны суда. Даже допущение вероятности того, что в действительности у сторон нет прав, которыми они распорядились по мировому соглашению, заставляет пересмотреть содержание законной силы определения об утверждении мирового соглашения и пределы его обязательности. В отношении таких судебных актов не должна действовать презумпция законности, а следовательно, они не могут иметь той обязательности, которую имеют судебные акты, разрешающие дело по существу.

Проистекающий из концепции проверки судом законности мирового соглашения запрет на предъявление исков о признании мировых соглашений недействительными, а также недопустимости квалификации судом этих соглашений как ничтожных сделок при рассмотрении различных споров (как это имело место в анализируемом постановлении Президиума ВАС РФ) существенно ущемляет права лиц, чьи интересы нарушены этим соглашением, и резко ограничивает возможности судебной защиты, оставляя им в качестве средства такой защиты только обжалование определения об утверждении мирового соглашения в кассационном или надзорном порядке, на что указывалось выше. Это приводит также к серьезным искажениям в применении процессуального закона и стимулирует злоупотребления.

По поводу искажения в применении процессуального закона заметим, что если иск о признании мирового соглашения недействительным недопустим, то это означает, что фактически он предъявляется в виде кассационной или надзорной жалобы на определение об утверждении мирового соглашения. Например, акционеры, чьи права нарушены мировым соглашением, оказавшимся крупной сделкой или сделкой с заинтересованностью, порядок одобрения которой не был проверен судом, будут доказывать наличие оснований к отмене определения об утверждении мирового соглашения в суде кассационной инстанции. При этом приведенные доводы служат основаниями иска о признании крупной сделки или сделки с заинтересованностью недействительными. Только при установлении таких оснований суд кассационной или надзорной инстанции вправе отменить определение об утверждении мирового соглашения. Это требует от него принятия и исследования доказательств, что, как известно, исключается в стадиях кассации и надзора, установления факта нарушения сделкой прав и интересов подателя жалобы (ч. 3 ст. 16 и ст. 42 АПК РФ), а по существу представляет собой рассмотрение иска о признании сделки недействительной, предъявленного "в виде" кассационной или надзорной жалобы.

В деле же, рассмотренном Президиумом ВАС РФ, ООО "Сатурн-2003" будет вынуждено обратиться с кассационной или надзорной жалобой на определение об утверждение мирового соглашения. Доказывая обоснованность этой жалобы и наличие субъективной заинтересованности в отмене определения, оно будет доказывать, по сути, основания иска о недействительности сделки по мотиву совершения ее неуполномоченным лицом. Но кассационная и надзорная жалобы не могут выступать "формой" предъявления иска: подобное противоречит сущности данных производств и существенно ограничивает процессуальные права заинтересованных лиц, порождает конфликт с материальным законом, в частности с правилами об исковой давности (возникает вопрос о том, можно ли возражать против подобной жалобы со ссылкой на истечение срока исковой давности, как это имело бы место, если бы был предъявлен иск о признании мирового соглашения недействительным).

В отношении злоупотреблений необходимо указать, что заключение незаконных мировых соглашений становится удобным способом неправомерного отчуждения имущества, присваивания полномочий и пр., о чем свидетельствует практика. Обстоятельства дела, рассмотренного Президиумом ВАС РФ, дают основания предположить, что мировое соглашение было избрано Ламковым Р.К. и теми, кто стоял за захватом ООО "Сатурн-2003", в качестве наиболее "оптимального" способа отчуждения имущества общества таким образом, чтобы его возвращение оказалось максимально осложнено. Если бы соглашение о расторжении договора купли-продажи было заключено обычным образом, в качестве "обычной" сделки, то ООО "Сатурн-2003" не испытало бы трудностей с защитой своих прав с помощью виндикационного иска. Но стоит заключить данное соглашение в качестве мирового, как судебная защита прав потерпевшей стороны оказывается существенно затрудненной. Она становится возможной только путем подачи кассационной или надзорной жалобы, сроки обращения с которыми значительно короче по сравнению со сроками исковой давности, в их принятии может быть отказано по мотиву отсутствия субъективной заинтересованности у подателя (п. 1 ч. 1 ст. 281 АПК РФ) или отсутствия оснований для отмены судебного акта в порядке надзора (ст. 304 АПК РФ), которые не имеют исчерпывающего формального содержания и пр. Безусловно, в подобных ситуациях только иск является адекватным и необходимым средством защиты нарушенного права как в процессуальном, так и в материально-правовом смысле.

Для полноты картины представим, что спорное имущество выбыло из владения ООО "Сатурн-2003" по "обычной" сделке, заключенной Ламковым Р.К., а мировое соглашение стало одним из звеньев в цепочке сделок с ним, т. е. было бы заключено не самим обществом, а кем-либо из последующих приобретателей. И в этом случае ООО "Сатурн-2003" не смогло бы виндицировать имущество до тех пор, пока не добилось бы отмены определения об утверждении мирового соглашения, так как ответчик ссылался бы на то, что законность перехода прав на спорный объект подтверждена судебным актом, подвергать сомнению правомерность которого невозможно. Если суд не имеет права оценить мировое соглашение как недействительную сделку, то он лишен этого права во всех случаях, как тогда, когда мировое соглашение было заключено самим лицом, подвергающим его сомнению, так и тогда, когда оно было заключено третьими лицами. Следовательно, для того чтобы создать условия для виндикации имущества, 000 "Сатурн-2003" пришлось бы сначала на основании ч. 3 ст. 16 и ст. 42 АПК РФ обжаловать определение об утверждении мирового соглашения, заключенного в этой цепочке сделок. Степень адекватности и доступности такого порядка получения судебной защиты собственника не нуждается в комментарии, как и то, какие возможности для злоупотреблений создает существующая концепция обязательности законной силы определения об утверждении мирового соглашения.

Итак, представление о проверке арбитражным судом законности мирового соглашения является иллюзорным. Требование такой проверки невыполнимо не только в отношении полномочий лиц, его подписавших, возможных оснований оспоримости и пр., но и в отношении ключевого обстоятельства - проверки судом принадлежности субъектам мирового соглашения тех прав и обязанностей, которые составили предмет их компромисса. Это требует скорейшего пересмотра требований, предъявляемых законом к действиям суда по утверждению мирового соглашения. Условия утверждения мирового соглашения принципиально отличаются от условий принятия решения по существу спора, что не позволяет придавать определениям об утверждении мирового соглашения те же значение и обязательность, которые присущи решениям суда. Необходимо допустить опровержение законной силы определения об утверждении мирового соглашения в исковом (ином аналогичном) порядке.

Содержание и пределы обязательности законной силы судебных актов должны дифференцироваться в зависимости от условий их вынесения и реализуемых при этом требований к их законности. Степень такого разграничения, конечно, не исчерпывается дифференцированием обязательности судебного решения и определения об утверждении мирового соглашения и нуждается в дальнейшем изучении и обосновании.

Михаил Зиновьевич Шварц

Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации


Количество просмотров: 141





ГОРЯЧИЕ ТЕМЫ ФОРУМОВ
 

14.02.2024
Образование ЕИО на ВОСА

23.01.2024
Обязательное предложение

22.01.2024
проблемы со входом на lin,ru

03.07.2023
Подписание протокола ОСА

 
ГОРЯЧИЕ ДОКУМЕНТЫ
 
Проект Федерального закона N 319413-7 "О внесении изменений в Федеральный закон "О рынке ценных бумаг" и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части совершенствования правового регулирования осуществления эмиссии ценных бумаг" (ред., приня

Указание Банка России от 30.10.2017 N 4593-У "О внесении изменений в Указание Банка России от 11 сентября 2014 года N 3379-У "О перечне инсайдерской информации лиц, указанных в пунктах 1–4, 11 и 12 статьи 4 Федерального закона "О противодействии неправоме

 
| | | | | |
  Rambler's Top100
Дизайн сайта Studioland Design Group