Корпоративные конфликты и корпоративные отношения

КОРПОРАТИВНЫЕ КОНФЛИКТЫ И КОРПОРАТИВНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

Александр Осиновский
Директор по проектам консалтинговой
группы "Квалитет" (Санкт-Петербург)

 

Система корпоративных отношений

 

Корпорация (от лат. сorporatio – объединение, сообщество) – это объединение, союз предприятий или отдельных предпринимателей, одна из основных форм предпринимательства.

Гражданский кодекс Российской Федерации допускает, что посредством такого объединения могут быть созданы хозяйственные товарищества и общества, являющиеся в соответствии с Российским законодательством юридическими лицами.

Из всех видов хозяйственных товариществ и обществ, акционерное общество стоит выделить особо.

Основное отличие акционерного общества от иных юридических лиц заключается в том, что его участниками, то есть акционерами, являются лица, владеющие акциями данного общества, которые, в свою очередь, являются вещами, находящимися в гражданском обороте, и которые являются объектом права собственности.

Акционерное общество – единственно возможная форма для объединения вкладов более, чем 50 лиц, что предопределяет доминирующую роль акционерных обществ в производстве товаров и услуг.

Мы исследуем вопрос корпоративных конфликтов и корпоративных отношений применительно к акционерным обществам и применительно к акционерному законодательству, но отметим, при этом, что многие выводы и рекомендации, сделанные в отношении акционерных обществ, применимы и к обществам с ограниченной ответственностью.

К участникам корпоративных отношений будем относить, во-первых, само акционерное общество и, во-вторых, акционеров этого общества.

Поскольку акционерами могут быть как физические, так и юридические лица, то система корпоративных отношений может быть достаточно сложной, с множеством различных связей между элементами этой системы.

Основным содержанием корпоративных отношений являются обязательственные отношения между акционерным обществом и его акционерами, каждый из которых стремится к реализации своих прав. Правам акционеров по отношению к обществу противостоят соответствующие обязательства общества и наоборот – правам общества противостоят обязанности акционеров совершать определенные действия.

В системе корпоративных отношений, в общем случае, отсутствуют взаимные права и обязанности акционеров, за исключением тех случаев, когда акционер приобретает дополнительные права и обязанности по отношению к обществу и становится, тем самым, лицом, обязанным по отношению к другим акционерам. Например, лицо, купившее 20 и более процентов голосующих акций общества и намеревающееся совершать сделки с самими обществом, обязано информировать общество о своей заинтересованности и получить согласие других акционеров на совершение этой сделки.

Вся система корпоративных отношений построена на относительных правах, то есть на правах, возникающих из права собственности на акции. Носители этих прав – акционеры, имеют, в общем случае, различные цели и интересы по отношению к обществу и по отношению друг к другу.

Различие в интересах участников одного хозяйственного общества еще не является конфликтом. Но как только носители различных интересов предпринимают действия, направленные на реализацию их интересов, на достижение целей, отличных от целей других участников корпоративных отношений, возникает конфликт, то есть столкновение, серьезное разногласие, противоборство сторон.

Акционерное общество в корпоративном конфликте – это одновременно и цель, и сторона конфликта.

Целью акционерное общество становится во всех случаях борьбы за контроль над обществом. Одновременно акционерное общество является стороной конфликта, поскольку через него действуют лица, контролирующие акционерное общество и использующие его в своих целях.

В материале, который предлагается вниманию читателя, изложен взгляд автора на историю корпоративных отношений постсоветского периода и на корпоративные конфликты нашего времени.

Корпоративные отношения в ретроспективе

 

Все начиналось с Постановления Совета Министров СССР №590, которым от 19 июня 1990 года было введено Положение об акционерных обществах и обществах с ограниченной ответственностью.

Впервые в России после 1917 года государственное предприятие могло быть преобразовано в акционерное общество по совместному решению трудового коллектива и уполномоченного на то государственного органа. Акционерное общество, созданное путем преобразования государственного предприятия, объявлялось его правопреемником.

С 1 января 1991 года вступил в силу закон РСФСР «О предприятиях и предпринимательской деятельности». Одновременно с этим законом было принято постановление Правительства РФ №601 «Об утверждении Положения об акционерных обществах».

Ни закон, ни Постановление №601, еще не определяли порядок эмиссии акций, но уже 28 декабря 1991 года появляется на свет Постановление Правительства РФ № 78 «Об утверждении Положения о выпуске и обращении ценных бумаг и фондовых биржах в РСФСР».

Этими нормативными актами была заложена основа для появления и акционерных обществ, и обществ с ограниченной ответственностью. Но эти новообразования на теле тогда еще социалистической экономики первое время еще не делали погоду на рынке. В период 1991-1992 годов трудовые коллективы только начинали выкупать имущество государственных предприятий и создавать, при этом, в закрытые акционерные общества. Основная же масса хозяйственных обществ, создаваемых в те годы «с нуля», канули в лету, а славная история немногих, переживших все эти лихие времена, была еще впереди.

Основная цель предпринимателей всех времен и народов – получение прибыли, еще не осознавалась новоиспеченными акционерами, которыми становились члены так называемого трудового коллектива. Поскольку предпринимателями все эти работники: продавцы, станочники, инженеры и так далее, себя не ощущали, то и получение прибыли для них не было основной целью. Вместо этого они стремились к «социальной справедливости», к «социализму с человеческих лицом» и к других химерам нашего недавнего прошлого.

Точно так же, учредители появляющихся акционерных и других обществ ощущали себя скорее членами производственного кооператива, нежели собственниками своего бизнеса.

Поэтому конфликтов интересов между различными группами акционеров или участников обществ еще не могло быть: еще не пришло это время.

Таковым представляется первый этап в истории корпоративных отношений.

В июне 1991 года был принят закон «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской федерации», через год Указом Президента РФ №914 была введена в действие система приватизационных чеков в Российской федерации, и, наконец, 7 октября 1992 года Указом Президента РФ №1186 была открыта зеленая улица чековым инвестиционным фондам.

И с начала 1993 года начался период массовой приватизации, когда все граждане России получили свой приватизационный чек – ваучер, и могли им распорядиться по своему усмотрению: продать, участвовать в чековом аукционе или обменять на акции инвестиционных фондов.

К этому моменту в российском обществе уже было достаточно людей, для которых получение прибыли являлось главной целью их предпринимательской деятельности, а наличие на российском внутреннем рынке, пусть пока еще в незначительном количестве, иностранных юридических и физических лиц, ускоряло процесс формирования в России класса собственников.

В процессе массовой приватизации на рынке появилось единовременно такое количество бывшего государственного имущества, опосредованно представленного в виде акций учрежденных государством акционерных обществ, что его должно было хватить на всех.

И его вообще-то на всех желающих и хватило. Все те, кто не мог, не хотел и не умел быть собственником бизнеса и нести бремя содержания своего имущества, тем или иным способом избавились от ваучеров, продав свой приватизационный чек или же акции, приобретенные ими на чековом аукционе. По тем же причинам была продана и основная масса акций, приобретенных работниками предприятий по закрытой подписке.

Если процесс избавления населения от приватизационных чеков занял полтора года - с 1 января 1993 до 1 июля 1994, то процесс скупки акций у миллионов новоявленных акционеров занял гораздо больший срок. В принципе, этот процесс не закончился и по сей день, но это уже крохи, не делающий в целом погоду на рынке корпоративных отношений.

Основная особенность этого, второго этапа нашей истории заключается в том, что собственности хватало на всех и особенно конфликтовать нарождающимся собственникам было еще не с кем. Желание появляющихся мажоритарных акционеров увеличивать свои пакеты акций до размеров контрольных реализовывалось ими посредством скупки акций, а желание мелких акционеров заработать каких-то денег было как нельзя кстати для тех, кто хотел эти акции купить. Появившийся в России рынок ценных бумаг и фондовые спекулянты (брокеры, дилеры) способствовали тому, что все участники этих корпоративных отношений могли достичь своей цели. Отдельные конфликты вокруг отдельных предприятий время от времени возникали, порой это кончалось криминальными «разборками» с трагическим финалом, но это еще не приобрело характер массового явления.

В этот период сформировалась основная особенность российских корпоративных отношений. Если «у них», в странах с вековыми традициями рыночной экономики, менеджмент корпораций озабочен ростом капитализации акций компании и рассматривает каждый последующий выпуск акций как эффективный способ привлечения инвестиций, то в России менеджмент основной части открытых, и, тем более, закрытых акционерных обществ стремится к сосредоточению, как минимум, контрольного пакета, а лучше – всех 100% акций в руках одного лица или аффилированной группы лиц. Естественно, что каждую последующую эмиссию акций менеджмент использует для «размывания» долей в уставном капитале, принадлежащих недружественным акционерам. Естественно, что в этих условиях нет смысла стремиться и к получению прибыли в ее «классическом» виде – в виде дивидендов.

Поскольку интересы собственником сосредоточены на непосредственном участии в управлении предприятием, то и выгоду свою они получают, используя различные финансовые схемы, благо доступ к управлению финансовыми потоками собственники (они же и менеджмент предприятия) всегда оставляют за собой.

Акционеры таких «схлопывающихся» акционерных обществ в основной своей массе были безынициативны, бесправны и послушны тем, кто умело манипулировал их голосами на общих собраниях акционеров.

Увы, все это было так, несмотря не то, что именно в этот период были приняты две первые части Гражданского кодекса, а, также, законы «Об акционерных обществах», «О рынке ценных бумаг», «О несостоятельности (банкротстве)», «Об обществах с ограниченной ответственностью», получил новую редакцию закон «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках», было принято постановление ФКЦБ «Об утверждении Положения о ведении реестра владельцев именных ценных бумаг», а также был принят ряд других нормативных актов, регулирующих корпоративные правоотношения и делающих их все более и более цивилизованными.

Итак, к августу 1998 года вновь появившийся в России класс собственников получал выгоду от принадлежащего ему имущества, главным образом, занимая руководящие посты в акционерных обществах, соединив, тем самым, в одном лице собственников и управленцев. Поэтому понятно, что эти люди не желали выпускать из рук контроль над предприятием, даже в обмен на дешевые инвестиции.

Условимся период с января 1993 года по август 1998 года именовать вторым периодом в истории корпоративных отношений.

В августе 1998 года рухнула самая большая из построенных к этому времени пирамид – пирамида государственных краткосрочных облигаций (ГКО).

Объявленный правительством дефолт, резкий рост курса доллара, серия банкротств крупных банков привели к тому, что на сцену вышли новые лица, а многие из тех, кого уже считали столпом отечественного бизнеса, были вынуждены спасать остатки своей собственности.

С августовского кризиса 98-го года начался конфликт тех, кто не успел за предыдущие годы схватить свой кусок пирога, но теперь имел финансовые возможности сделать это, с теми, кто продолжал оставаться «у руля» и имел достаточное количество акций различных предприятий, но уже не имел тех финансовых возможностей, которыми располагали другие участники этих отношений.

Начинался новый передел собственности, передел, связанный с явно выраженным конфликтом интересов различных групп акционеров.

С другой стороны, отошли в прошлое откровенно криминальные «разборки», даже бывшие «криминальные авторитеты», пришли к пониманию, что только тогда права собственника могут считаться защищенными, когда они основаны на законе, а единственный законный способ разрешения конфликтов, связанных с имущественными интересами сторон, - это путь судебного разбирательства.

Необходимо отметить, что как до 1998 года достаточно примеров, когда корпоративные конфликты разрешались через судебную процедуру, так и после 1998 года имели место откровенно криминальные, вплоть до убийства, случаи разрешения конфликта. Достаточно условное деление истории корпоративных отношений на периоды позволяет нам всего лишь проследить тенденцию смены форм и методов разрешения конфликтов их участниками.

В этот, называемый нами третьим периодом корпоративных отношений, участники таких отношений еще не были готовы платить за приобретаемый контроль над предприятием настоящую цену, которую стоили акции, необходимые им для этого контроля.

Причин этому несколько.

Во-первых, существовал еще некий ресурс в виде акций, не скупленных ранее у физических лиц, и цена, по которой эти акции могли быть приобретены, была далека от их истинной стоимости.

Во-вторых, владельцы более-менее крупных пакетов акций, оказавшись после кризиса в сложном финансовом положении, часто продавали свои акции по невысокой цене, будучи вынуждены согласиться с предложенной ценой, поскольку других предложений им никто не делал.

И в третьих, помимо законных методов приобретения акций, то есть посредством совершения сделки купли-продажи, существовали и существуют другие методы поглощения, захвата предприятия, реализация которых порой обходится такому захватчику дешевле, чем стоимость акций, на которой настаивает их потенциальный продавец.

В отличие от предыдущих периодов истории корпоративных отношений, начало и конец которых можно связать с определенными событиями, привязанными к определенному времени, четвертый период корпоративных отношений наступает исподволь, а сами отношения эволюционируют и эта эволюция займет достаточно продолжительное время.

Представляется, что уже можно говорить об изменении корпоративных отношений и эти изменения, особенно хорошо заметные в 2001 году, знаменуют собой начало нового этапа.

С одной стороны, 2001 год стал годом, когда была наконец-то принята новая редакция закона «Об акционерных обществах», был принят Земельный Кодекс, внесены существенные изменения в закон «О несостоятельности (банкротстве)». Все эти, а также ряд других нормативных актов изменили в определенной степени систему корпоративных правоотношений, но вовсе не появление этих законов следует связывать с началом нового периода корпоративных отношений.

2001 год стал годом, когда в сделках с собственностью, совершаемыми крупными компаниями, наконец-то появились настоящие большие деньги. 2001 год стал рекордным по количеству успешных переговоров о продаже предприятий. Одной из крупнейших сделок в этой сфере стала продажа ЛУКОЙЛом примерно трети уставного капитала в Московском НПЗ своему прямому конкуренту – «Сибнефти». Свыше 27 миллионов долларов получил Дмитрий Зимин от продажи «Альфа-банку» части принадлежащих ему акций «Вымпелкома» (торговая марка «Билайн GSM»). Эти небольшим списком примеры такого рода отнюдь не исчерпываются.

Причин повышения роли денег в корпоративных отношениях можно назвать три.

Во-первых, 2000 год был крайне удачным для российских экспортеров. Вместе с высокими экспортными ценами на сырье нефтяники получили возможность оперировать огромными суммами на своих счетах.

Во-вторых, условия работы крупных российских компаний сейчас уже приближаются к европейским, а отечественные банки, имеющие достаточное количество свободных средств, активно ищут заемщиков своих денег.

В третьих, появление практически у каждого мало-мальски стоящего предприятия заинтересованного хозяина сделало идею купить компанию за гроши практически нереализуемой.

Как написал журнал «Деньги»: «В 2001 году власть больших денег впервые стала по своей силе сравнимой с просто властью – связями, контактами в правительстве, крепкой «крышей».

2001 год оказался весьма богат на громкие скандалы, связанные с попытками перехватить управление на предприятиях. Ничего принципиально нового в этом не было, однако наиболее яркой чертой корпоративных конфликтов 2001 года было участие в них миноритарных акционеров – владельцев нескольких акций атакуемой компании, которые поразительно успешно отстаивают свои права и интересы совладельца.

В качестве примера приведем запрет, наложенный рязанским областным судом на отгрузку нефти НК «ЛУКойл» в адрес АК «Транснефть», определением, вынесенным по иску миноритарного акционера, владеющего всего пятью акциями НК «ЛУКойл». И здесь дело даже не в том, кто именно использовал право миноритарного акционера обжаловать действия акционерного общества. Дело все в том, что и в этом случае, и в ряде других в полной мере были использованы возможности корпоративного шантажа, базирующегося на нормах родного российского законодательства.

С другой стороны, и крупные, и некрупные корпорации использовали особенности закона «Об акционерных обществах» в его прежней редакции, действовавшей до 2002 года и, консолидировав свои акции, выкинули миноритарных акционеров, уплатив им за выкупленные дробные остатки акций нового номинала минимальную символическую плату. Тот, кто успел это проделать, увеличил свой контроль над предприятием, другим же теперь придется сосуществовать с миноритарными акционерами, которые, во-первых, приобрели новые права благодаря поправкам внесенным в закон «Об акционерных обществах», а, во-вторых, стали более образованными и более разборчивыми в средствах отстаивания своих прав и законных интересов.

Из этого можно сделать следующий вывод: новый этап в корпоративных отношениях характеризуется как повышением рыночной стоимости акций успешных предприятий, так и повышением активности миноритарных акционеров, получивших дополнительные возможности атаковать акционерные общества благодаря изменениям в действующем законодательстве.

Типология корпоративных конфликтов.

 

Как мы уже говорили, главной целью любой предпринимательской деятельности (а акционера мы рассматриваем как предпринимателя, занимающегося инвестиционной деятельностью) является получение прибыли.

В общем случае достичь этой желанной цели можно любым из следующих способов:

1) получить часть чистой прибыли компании в виде дивиденда;

2) получить доход от хозяйственных операций компании в тех случаях, когда акционеры имеют возможность руководить действиями компании;

3) получить маржу в виде разницы между ценой продажи и ценой приобретения ценных бумаг;

4) получить определенную сумму «отступного» за отказ или вознаграждение за совершение определенных действий.

Если в первом случае акционер занимает пассивную позицию и надеется, что совет директоров вынесет на решение общего собрания акционеров вопрос о выплате дивидендов в достаточном размере, то явного конфликта между таким акционером и компанией пока еще нет. Но, как только акционер начнет активно требовать принятия решения о выплате дивиденда, так сразу у него формируется стремление контролировать такую часть акций общества, которая могла бы повлиять на принимаемые обществом решения, могла бы обеспечить место (места) в органах управления компанией.

Если действия такого акционера оказываются успешными и он самостоятельно, или в составе группы лиц приобретает контроль (хотя бы частично) над компанией, то в подавляющем большинстве случае современной российской действительности он (они) предпочтут иной способ получения финансовой выгоды, нежели получение дивиденда (который может быть выплачен только после уплаты компанией соответствующих налогов).

Все это уже известно, процесс осознания невыгодности получения дивидендов, если имеется иной способ получения коммерческой выгоды, уже пройденный этап нашей корпоративной истории, а возврат к получению дивиденда, как основному и легальному способу получения коммерческой выгоды собственниками компании, еще впереди, в будущем, надеюсь, что не очень далеком.

Таким образом, от получения дивидендов, как способа получения легального дохода, мы переходим к получению коммерческой выгоды от хозяйственной деятельности компании, не всегда безупречной с точки зрения налогового (в первую очередь) законодательства.

Но получение выгоды от хозяйственной деятельности компании практически невозможно, если сами собственники компании не являются одновременно ее исполнительным органом. Только имея право совершать сделки от имени общества, и, одновременно, в качестве собственника предприятия, контролируя свою же деятельность, можно совершать практически любые действия, кроме тех, которые преследуются в уголовном порядке.

Поэтому ключевой вопрос корпоративных конфликтов нашего времени: кто будет стоять «у руля»?

Конечно, чем крупнее компания, тем сложнее собрать контрольный пакет акций в одних руках, тем чаще приходится договариваться совладельцам между собой и тем публичнее деятельность такой компании. Такие компании намного ближе к принятому во всем цивилизованном мире типу корпоративных отношений.

Но огромное число российских акционерных обществ с числом акционеров от единиц до нескольких тысяч находятся в состоянии борьбы собственников за кресло генерального директора общества.

На значительное число компаний различного уровня «положили глаз» акулы современного российского бизнеса, которые желали бы тем или иным способом управлять захватываемыми компаниями.

Шантаж, как средство борьбы, которую ведут акционеры, не управляющие компанией, может иметь целью продажу акций по более высокой цене или получение «отступного».

Отметим, что доход, получаемый от разницы между ценой приобретения и ценой продажи ценных бумаг, может зависеть от результата действий по корпоративному шантажу, когда само общество или его мажоритарные собственники готовы приобретать ценные бумаги своего оппонента только для того, чтобы прекратить его агрессивную деятельность.

В другом случае, цена акций может возрастать по объективным причинам (например, после объявления о выплате годового дивиденда), после обнародования планом инвестирования в производство и т.п. В этих случаях мы приближаемся к западной модели цивилизованных корпоративных отношений и, когда-нибудь, непременно, этих отношений достигнем.

Однако, когда агрессор имеет целью захватить компанию, то в ход идут любые методы, в том числе и методы корпоративного шантажа, поскольку платой за прекращение шантажа может быть, например, место в совете директоров, которое невозможно получить, если голосование по вопросу избрания совета директоров прямое, а контрольный пакет акций находится в руках противника. Захватчик может действовать последовательно, достаточно долго, выбирая подходящий момент и любым способом увеличивая уровень своего контроля над акционерным обществом.

Нельзя провести четкую грань, отделяющую захват компании от борьбы за власть внутри компании. Можно лишь отметить общую тенденцию, заключающуюся в том, что внешний агрессор часто менее щепетилен в выборе способа захвата компании.

В условиях борьбы за контроль над акционерным обществом миноритарный акционер никому не нужен, он только мешает, задает вопросы, пишет жалобы и исковые заявления. Поэтому от него стремятся избавиться, а его акции присовокупить к своим. Это роднит и тех, кто является «захватчиком» по отношению к компании и тех, кто уже «находится внутри», но ведет перманентную борьбу за власть с прочими совладельцами компании.

Миноритарный акционер, вытесняемый из общества путем понуждения его к продаже своих акций, или уменьшением его доли в уставном капитале при очередной эмиссии, или же лишаемый своих акций при их консолидации в период до 2002 года, не всегда готов смириться с уготовленной для него участью. Наиболее активные из них вступают в борьбу с эмитентом и исход этой борьбы зависит от многих факторов, в первую очередь, от того, насколько грамотными были и будут действия сторон, достаточен ли у них финансовый и, чего греха таить, административный ресурс.

Методы, которые использует вытесняемый миноритарный акционер многообразны и включают, в том числе, методы корпоративного шантажа. Таким образом, и здесь нет четкой границы между шантажом, как средством нападения и шантажом, как средством самообороны.

Действиями эмитента, вызывающими ответную оборонительную реакцию, являются попытки:

- изменить структуру акционерного капитала, в том числе провести дополнительную эмиссию;

- провести реорганизацию общества, не выгодную миноритарным акционерам;

- осуществить сделки по отчуждению значимых активов общества или обременению общества долговыми обязательствами;

- сформировать органы управления исключительно из своих кандидатов;

- не выплачивать дивиденды, расходуя прибыль на нужды мажоритарных акционеров;

- вести массированную скупку акций по заниженной цене, используя различные виды давления на продавцов акций;

- проведение консолидации акций с принудительным выкупом акций у миноритарных акционеров (до 01.01.2002 года).

Основными способами борьбы миноритарных акционеров являются:

1) консолидация своих голосов с голосами других миноритарных акционеров на общих собраниях акционеров общества;

2) постоянное «давление» на общество с целью получения различной информации, которую общество обязано предоставлять своим акционерам;

3) обращение с жалобами и заявлениями в контролирующие органы исполнительной государственной власти;

4) обращение в суд с исками и ходатайствами в отношении акционерного общества.

В своей основе конфликт между различными группами акционеров является конфликтом экономическим, поскольку, прежде всего, это конфликт по поводу присвоения и распоряжения акций, эмитированных акционерным обществом, и использования прав, реализация которых возможна только собственниками определенного количества голосующих акций.

По способу разрешения корпоративного конфликта он, безусловно, относится к конфликтам правовым. Отнесение корпоративных конфликтов к подмножеству правовых обусловлено тем, что в случае, если участники конфликта не достигли компромисса и не зафиксировали свое волеизъявление в решении собрания или путем заключения сделки, то разрешение конфликта происходит посредством рассмотрения судом гражданских и, что бывает нередко, уголовных дел.

Как и в любом другом конфликте, в корпоративных конфликтах можно выделить три уровня:

- война, то есть бескомпромиссная борьба до победоносного конца и применение любых, в том числе насильственных, средств;

- игра – разрешение конфликта на основе действий по заранее определенным правилам;

- спор – использование только мирных средств для достижения согласия с другой стороной.

В то же время, поскольку в основе корпоративного конфликта лежат, как правило, коренные интересы сторон, то столкновение носителей этих различных интересов переходит в стадию войны за сравнительно небольшой промежуток времени.

Рассматривая развитие корпоративного конфликта в его динамике, можно выделить следующие стадии:

1) Предконфликтная стадия. Период, когда конфликтующие стороны оценивают свои ресурсы, прежде, чем решиться на агрессивные действия или отступить. К таким ресурсам относятся: количество голосующих акций, которыми располагают стороны конфликта, информация (доступ к информации), финансовые, административные возможности и интеллектуальный потенциал сторон.

2) Непосредственный конфликт. Эта стадия характеризуется, прежде всего, наличием инцидента, то есть действий, направленных на изменение поведения соперников (например, проведение альтернативного собрания акционеров).

Весьма характерным моментом на этапе непосредственного конфликта является наличие критической точки, при достижении которой конфликтные взаимоотношения достигают максимальной силы и остроты.

3) Разрешение конфликта. Внешним признаком разрешения конфликта выступает завершение инцидента. Разрешение корпоративного конфликта происходит, как правило, лишь при изменении ситуации. В то же время, в случае когда атакующая сторона не достигла своих целей, возможен отказ агрессора от ведения войны и конфликт из острой формы переходит в скрытую. В этом случае возобновление конфликта происходит при изменении ситуации в отношениях между противниками.

Рассматривая различные типы корпоративных конфликтов надо иметь в виду, что предлагаемая здесь классификация не является абсолютной, как не существуют в природе исключительно только черный и белый цвета.

Гринмейл как классика жанра

 

Жаргонное слово «greenmail» давно стало полноправным экономическим термином.

Словарь рыночной экономики трактует этот термин следующим образом:

«Гринмейл (greenmail) – корпоративный шантаж путем скупки значительного числа акций какой-либо компании с предложением продать их по повышенным ценам при условии, что другие компании подписывают соглашение о невмешательстве».

С точки зрения среднего россиянина, возможно, что в этих действиях ничего противозаконного нет, но в странах, где история фондового рынка и корпоративных отношений насчитывает века, к таким вещам отношение несколько иное. В США, например, гринмейл как тактика поглощения был законодательно запрещен еще в 1987 году установлением налогов, поглощающих всю прибыль, которую позволяет получить данная стратегия.

Изобретателем гринмейла принято считать Кеннета Дарта.

Самая скандальная история, связанная с его именем, началась в 1992 году, когда он выкупил около 4% внешнего долга Бразилии. Спустя два года, когда эта страна договорилась со всеми 700 кредиторами о реструктуризации своего долга, один Дарт с предложенным планом не согласился и потребовал для себя особых условий. Вести с ним переговоры было невозможно, Дарт заламывал за свое согласие такую астрономическую сумму, что правительство Бразилии реструктурировало свои долги без участия Дарта. Тот подал в суд и в результате получил более 800 млн. долларов. А затем еще и сорвал подписку на государственные облигации этого государства, выпустив за бесценок облигации собственные, связанные с внешним долгом Бразилии. Это стало проявлением еще одной типичной черты настоящего гринмейлера - маниакальной настойчивости в наказании жертвы, не выполняющей навязываемые ей условия. Ведь если один раз дать слабину и выпустить жертву, то следующие будут менее сговорчивы

В середине девяностых годов Кеннет Дарт скупил через подставных лиц небольшие пакеты российских предприятий топливно-энергетического комплекса. Затем Дарт атаковал нефтяную компанию «Сибнефть», менеджмент которой намеревался перевести всех акционеров на единую акцию. Гринмейлер владел небольшим пакетом акций общества, дочернего по отношению к «Сибнефти», но эти акции позволяли ему блокировать процесс слияния. Противостояние продолжалось около года. Судя по всему, окончательное согласие Дарта обошлось «Сибнефти» в 200 миллионов долларов.

Воодушевленный своей победой пошел он войной на нефтяную компанию ЮКОС, оказавшуюся в сходной ситуации. Однако Дарта здесь ждало разочарование. Всему виной наши законы. Михаил Ходорковский, глава компании, отказался платить и просто принял решение о дополнительной эмиссии, размыв тем самым долю Кеннета. Однако, некоторые аналитики все же считают, что и здесь гринмейлер сорвал куш порядка 150 миллионов долларов.

Поскольку корпоративные отношения в любезном отечестве нашем разительно отличаются от общемировых, то использование термина «гринмейл» скорее может ввести в заблуждение, чем прояснить суть дела. Очень уж велики различия между «классическим» гринмейлом и отечественной практикой корпоративных отношений.

Главная особенность российского гринмейла заключается в том, что объектом шантажа выступают структуры, бизнес которых мельче по своим масштабам, чем у агрессора. Это во многом объясняет и то, что действия захватчика редко кто объявляет шантажом.

Далее, к особенностям национальных корпоративных отношений следует отнести полную неразборчивость компаний-агрессоров в способах нападения.

Третья особенность заключается в том, что порой невозможно разграничить корпоративный шантаж от недружественного поглощения. Для агрессора смена целей в процессе нападения является вполне нормальным явлением. Если попытка шантажа оказалась успешной, то почему бы не пойти дальше, и не попробовать захватить весь бизнес целиком?

И, наконец, исконной национальной особенностью является то, что корпоративный шантаж может являться ответной, оборонительной реакцией на попытки эмитента, а, точнее того, кто контролирует эмитента, избавиться, выжить недружественного акционера и, тем самым, усилить свой контроль над компанией.

Так что лишь отчасти верно утверждение журнала «Деньги» (номер от 17 января 2001 года) о том, что «русский гринмейл» от недружественного поглощения отличается краткосрочностью компании корпоративного шантажа и по сути он является краткосрочным венчурным вложением под залог агрессивности и умения действовать в конфликтных ситуациях.

Противостояние акционера и компании, атакующих попеременно друг друга, может продолжаться достаточное время и, при этом, акционер будет категорически не согласен с тем, что он шантажирует эмитента, хотя методы его контратаки при самообороне ничем не отличаются от методов, используемых при нападении.

Тем не менее, несмотря на определенную общность методов «классического» и «русского» гринмейла, представляется неуместным использовать этот термин для описания корпоративных отношений в нашем Отечестве и корпоративных конфликтов нашего времени.

Действительность, которую мы наблюдаем, не укладывается в прокрустово ложе определения, заимствованного из словаря.

На интернет-форуме «Акционерные войны» один из участников дискуссии написал: «Не надо ругаться нехорошими словами типа «гринмейл». Нет у нас гринмейла (пока). Есть самозащита акционеров от произвола эмитента».

Неужели уровень «гринмейлизации» наших корпоративных отношений есть один из показателей их цивилизованности?